Диверсант [HL] - Юрий Корчевский

— Впредь молчи, хоть язык прикуси! Это сейчас за разрывами бомб тебя никто не слышал. В другой ситуации ты уже был бы трупом.

Слова Александра политруку явно не понравились, но он промолчал — виноват всё-таки. Ну, как же — он политрук и привык сам приказывать, а тут какой-то сержант учит.

— Ты где научился на мотоцикле ездить? — спросил он.

— В армии, — коротко ответил Саша. Лишнего он говорить не хотел. В перспективе — переход фронта, и не исключены допросы особистов. Неизвестно ещё, что там наговорить может политрук. Слишком мало времени они знакомы, чтобы Саша мог ему полностью доверять. Конечно, политрук проявил себя достойно, выручив Сашу автоматным огнём на поляне у реки, и оснований не доверять ему вообще у Саши пока не было. Но — бережёного Бог бережёт.

Меж тем, сбросив бомбы, бомбардировщики описали полукруг, развернувшись на восток, и стали бомбить снова. Уж слишком велика и заманчива была цель — нескончаемая немецкая автоколонна.

На этот раз бомбы упали точнее, прямо по центру дороги. Многие машины загорелись, другие были разбиты осколками. Изрядное количество немцев было убито или искалечено.

Но и немецкие истребители не заставили себя ждать.

Едва бомбардировщики успели отбомбиться, как с запада прилетели две пары «МЕ-109». Они с ходу зашли в хвост крайнего правого ТБ-3, с высоты донеслись звуки пулемётно-пушечных очередей, и бомбардировщик задымил.

Немцы у автоколонны, наблюдавшие за воздушным боем, возликовали и стали радостно кричать.

А «мессеры» уже пристроились в хвост ведущему бомбардировщику. Снова очереди — и бомбардировщик задымил. Из самолёта стали выпрыгивать фигурки пилотов — экипаж покидал обречённую машину.

Раскрылось несколько парашютов.

От колонны немцев отделилась группа мотоциклистов и направилась к месту посадки лётчиков.

Политрук встрепенулся:

— Едем туда, выручим красных соколов!

— Их мы не выручим, а сами не за понюшку табаку сгинем, — возразил ему Александр.

— Ты трус, сержант! — разъярился политрук. — Когда выйдем к своим, я так и доложу.

— Если мы поедем лётчиков выручать, то уж точно к своим не выйдем.

Слова Александра немного сбили воинственный пыл политрука.

Саша завёл мотоцикл, немного проехал по полю и выбрался на дорогу.

Немцы уже пришли в себя после бомбёжки и перевязывали раненых. Саша же поехал вдоль стоящей автоколонны и, когда она закончилась, дал газ. Надоело ему глотать пыль за грузовиками, да к тому же колонна шла со скоростью сорок-пятьдесят километров в час, можно сказать — тащилась.

На свободном шоссе Александр добавил скорости. Они догнали ещё одну колонну и пристроились сзади.

— Шумилин, гляди — другая часть.

— С чего взял?

— Посмотри, на заднем борту в кружочке — голова слона.

— Ну и что?

— А у той, разбомблённой колонны, в кружочке был лев.

— Сдались тебе эти рисунки! — вконец разозлился политрук.

Понятно, он был далёк от разведки и ненаблюдателен. Следовало это учесть на будущее.

Они проехали ещё часа два, и политрук заявил:

— Давай съедем с дороги в лесок. По нужде хочу, да и подхарчиться не помешает.

Саша и сам хотел предложить привал — только не для еды, а чтобы сориентироваться и посмотреть, сколько бензина осталось в баке. Конечно, немецкие машины где-то, скорее всего — из бензовозов — заправлялись. Но как заправиться, не зная языка? И вдруг для этого надо какие-то документы предъявить? Вариант с заправкой отпадал.

Они свернули на узкую боковую дорожку и остановились на лесной опушке.

— Ты бы в лес заехал, сержант. А то стоим на виду у немцев, — забеспокоился политрук.

— Самое то! Когда хочешь что-нибудь спрятать, положи на видное место. Сам подумай, разве чужой будет стоять на виду, рядом с дорогой?

Политрук, кряхтя, выбрался из коляски, сбегал за деревья. А, вернувшись, заявил:

— Понравилось мне ехать. Так бы до самого фронта.

— А до Москвы не хочешь? Фронт пешком переходить, скорее всего — переползать на брюхе придётся.

— Ты предлагаешь мне, красному командиру, на пузе перед немцами ползти?

— Не нравится — иди парадным шагом, и про барабан не забудь.

Саша достал хлеб, колбасу и вино. Банки с консервами надо приберечь.

Они поели, запив скудную пищу вином. И ещё не успели убрать остатки еды, как политрук толкнул Сашу под руку:

— Гляди!

По дороге шли бензовозы.

— Вот бы сейчас по ним из пулемёта!

В принципе мысль была неплохая. Надо только выбрать удачный момент.

Саша открыл пробку бензобака, опустил туда сорванную ветку. Бензина в баке оставалось на треть. Километров на восемьдесят-сто должно хватить. До прифронтовой полосы они дотянут, а там мотоцикл всё равно придётся бросить.

Он надвинул на глаза очки, поправил каску.

— Садись, политрук, едем.

После еды, на сытый желудок, ехать было веселее.

Саша пристроился за бензовозами. Где-то же они должны остановиться для отдыха? К фронту пустые бензовозы ехать не будут, стало быть, цистерны полные.

— Слышь, политрук, погляди-ка в железных коробках под ногами, есть ли в лентах зажигательные пули?

Политрук кивнул, согнулся в три погибели и, положив на колени одну из коробок, открыл её.

— А зажигательные — они какие?

Чёрт его знает, как немцы обозначают свои патроны? В Красной Армии бронебойно-зажигательные пули имели чёрно-красные пояски на кончике.

— Ты посмотри, обычные пули не красят ничем. Если же краска есть, значит — или зажигательные, или трассирующие. Нам любые подойдут.

Политрук достал из коробки ленту.

— Ага, есть, через каждые три патрона вот эти идут.

Он показал Саше патроны, пули в которых имели зелёную окраску носика.

— Вот их и попробуем.

Они проехали ещё километров пятнадцать, пока бензовозы не стали сворачивать в поле и останавливаться. Так делается в любой армии мира: через пятьдесят-семьдесят километров колонна останавливается, водители осматривают технику, справляют нужду, курят.

Саша проехал по дороге немного дальше и таки свернул направо, к лесочку, а мотоцикл загнал между деревьями.

— Ленту сам заменить сможешь? — обратился он к политруку.

Тот качнул головой:

— Если только покажешь.

Саша присмотрелся к пулемёту. Похоже, что перезаряжается он, как РПК. Он нашёл защёлку, откинул крышку лентоприёмника, вытащил ленту с обычными патронами и зарядил трассирующими. Метров на триста, пока горит фосфорный состав в донце пули, они не хуже зажигательных могут сработать, поджечь легковоспламеняющиеся материалы вроде сена или досок, а уж бензин — и подавно. Только одно свойство у них есть, для Александра и политрука не очень приятное — по трассерам можно засечь место, где находится стрелок. А уж с ответным огнём немцы не задержатся. Стало быть, надо отстреляться по бензовозам и мгновенно уносить ноги.

— Политрук, ты готов?

— Готов!

— Значит, делаем так. Я сейчас подъеду немного поближе, и как скомандую — ты сразу открываешь огонь. Патроны не экономь. Цель большая, думаю — не промахнёшься. Потом сразу по газам — и в лес. Иначе накроют нас сразу, решето сделают. На всё про всё у нас не больше минуты. Согласен?

— Поехали!

Саша завёл мотоцикл, сел в седло, глубоко вздохнул. Ещё секунда — и уже ничего изменить будет нельзя.

Он отпустил ручку сцепления, выехал из-за деревьев и по полю направил мотоцикл к бензовозам. Они стояли рядышком, как слоны на водопое, облегчая задачу политруку.

Не доезжая метров двести, Саша притормозил.

— Давай!

Загрохотал пулемёт. Сначала политрук с непривычки взял низковато, и трассеры ударили по колёсам грузовиков, начавшим с оглушительными хлопками лопаться. Но затем Шумилин приподнял ствол. Трассеры хлестали по цистернам, из них забили струйки бензина.

— Чего же они не горят? — удивился Саша.

Но бензин уже горел, только язычки пламени были бледными и ярким солнечным днём не видны. Вскоре показался чёрный жирный дым — это занялись огнём колёса.

Водители бензовозов кинулись врассыпную от своих машин. Уж они-то лучше других представляли себе, какой ад сейчас тут начнётся.

Пулемёт смолк. Саша увидел, как политрук откинул крышку лентоприёмника и меняет ленту с патронами. Как быстро кончилась та, с трассерами! Но стоять нельзя. Немцы уже очухались от внезапного нападения, и в сторону мотоциклистов прозвучали первые, редкие пока выстрелы. Саша включил передачу и, резко дав газ, развернул мотоцикл — так, что политрук едва не вывалился из коляски.

Мотоцикл подпрыгивал на кочках, набирая ход. Саша поглядывал направо, выбирая место, куда можно было бы нырнуть и скрыться.

Далеко позади ударил пулемёт. Пули прошли левее, взбив фонтанчики земли.